После долгого перерыва витебские правозащитники, политики и общественные активисты стали получать письма от кандидата технических наук, одного из основателей правозащитной организации «Платформа» Михаила Жемчужного,  который осужден на 6 лет и находится в СИЗО №2.

В настоящее время Верховный Суд готовится рассмотреть кассационную жалобу Михаила Жемчужного, в которой он просит высшую судебную инстанцию страны приговор, вынесенный в отношении него Витебским областным судом, отменить, а производство по уголовному делу прекратить по всем 12-ти статьям обвинения.

В своих очередных письмах на волю Михаил сообщает сведения об условиях его заключения.

О контактах с внешним миром

Последние три месяца переписка с правозащитниками и гражданскими активистами у него была односторонней: Михаил письма получал, но не мог на них ответить. После оглашения приговора он направил восемь писем своим соратникам, в которых сообщал о наказании, вынесенном судом. Однако эти письма цензурой были изъяты и до адресатов не дошли. Лишь после специального решения Витебского областного суда от 11 августа, который восстановил его право на переписку, Михаил смог отослать свою корреспонденцию.

Михаил пишет, что в течение шести месяцев были полностью блокированы его контакты с родственниками. И лишь 12 августа состоялось первое за весь срок его нахождения под арестом свидание с двоюродной сестрой. Осужденный правозащитник утверждает, что во время встречи с кузиной она сообщила ему о том, что со стороны государства было оказано давление практически на всех его родственников, «включая тех, которые еще во время фашисткой оккупации были малолетними узниками».

Какого рода оказывалось давление и на кого из родственников – в письмах не сообщается.

О посылках

Михаил сообщает, что в настоящее время ни в чем не нуждается. В течение всего срока, пишет узник СИЗО №2, коллеги из «Платформы» очень профессионально его обеспечили всем необходимым – даже утепленным бельем для сидения в карцере.

Тем не менее практически все вещевые передачи с воли были блокированы, посылки возвращали адресатам. Впоследствии он был вынужден отказаться от передач и посылок, т.к. «…меня обвиняли в их финансировании спецслужбами из-за рубежа».

О психологическом давлении

По утверждению Михаила, на него оказывались различные методы давления. Прежде всего, это многомесячная информационная блокада, посредством которой он был лишен права встречаться с родственниками, права на переписку, получение передач и посылок, а также полная сорокасуточная изоляция во время нахождения в карцере.

«Пытаясь сломать меня совокупностью этих приемов, – пишет Михаил, – от меня еще по прошлому делу требовали дать заведомо ложные показания в отношении высокопоставленных ученых НАН Беларуси, БГУИР, ВГУ им. Машерова, БГПА путем угроз расправы с моими близкими родственниками, осуществленными впоследствии».

Чем занимается в текущий момент

В настоящее время узник ежедневно знакомится с протоколом судебных заседаний. Но, вопреки уголовно-процессуальному закону, время ознакомления ограничено тюремными властями. В ближайшее время Жемчужный собирается выслать возражение на протест гособвинителя, который посчитал, что приговор, вынесенный в отношении правозащитника, чрезвычайно «мягок». Также Михаил пожелал присутствовать при рассмотрении его кассационной жалобы в Верховном Суде, о чем заявил властям.

Об общественной поддержке

В своих письмах Михаил искренне благодарит граждан, правозащитные организации, отдельных правозащитников и СМИ за поддержку и неотступное внимание к его делу. Особую благодарность Жемчужный выказывает активисткам создаваемой партии БХД Татьяне Северинец и Анне Шапутько, которые, по словам Михаила, его морально поддержали, вернее – спасли на первых этапах расследования его дела. «Мне и иным узникам совести это очень нужно», – пишет он.

Прокомментировать новые обстоятельства по делу Жемчужного согласился правозащитник Леонид Светик: «Пока обстоятельства уголовного дела Михаила Жемчужного остаются неизвестными, – сказал он. – Этому поспособствовали власти, рассмотрев дело в закрытом судебном заседании. Как только полный текст приговора и иная достоверная информация будут доступны правозащитникам и широкой общественности, правозащитники начнут процедуру признания/непризнания господина Жемчужного узником совести и придания/непридания ему статуса политзаключенного. До того момента судьба Михаил Игоревича будет находиться в сфере внимания правозащитного сообщества страны, и ему будет оказываться необходимая поддержка и помощь».

Витебская весна